Рационально мы можем понимать, что взрослые и должны сами о себе побеспокоиться. Но эмоции и переживания часто не соответствуют умозаключениям. «Да, я взрослый», — говорят люди, при этом чувствуя тревогу, страх, а кто-то, — ужас и обиду.
Почему мы боимся одиночества
- Способы материнского реагирования
- Заниматься собой в присутствии другого
Непереносимость своей автономии, ее опасность, формируется начиная с самого раннего детства. Когда еще ребенок совсем мал, ему полгода-год, мать как-то заботится о нем, при этом эмоционально и бессознательно транслируя ему разные послания.
Способы материнского реагирования
Детский психоаналитик Дональд Винникотт выделял разные типы эмоционального обмена матери и ребенка, которые заложат базу его характера. Определят, каким будет этот человек: застенчивым и закрытым, наглым и пытающимся доминировать, напряженным или расслабленным, угодливым и приспосабливающимся и т.д.
Тревожные матери имеют собственную бессознательную нужду в подтверждении любви ребенка. Они хотят быть очень хорошими матерями и видеть, что ребенок любит и нуждается в них каждую секунду. Поэтому такие матери, очень опекающие и контролирующие, они ни на минуту не отпускают ребенка «на свободу». Они вынуждают ребенка постоянно реагировать на них, причем реагировать положительно.
С тревожной мамой ребенок вынужден прятать свою спонтанность. Он бессознательно чувствует, что от него ждут лишь того, чтобы он показывал свою любовь и заботу о маме. Он ни в коем случае не должен расстраивать маму, она же столько для него делает!
Раздраженные и уставшие матери сложно переживают потерю своей собственной свободы рядом с ребенком. Это тот случай, когда «не могу сходить одна даже в туалет!». Они бессознательно транслируют ребенку послание: «ты надоел мне». Такой ребенок будет очень боятся, что его бросят и он никогда не сможет насытиться тем вниманием, которое ему уделяют. Ему будет хотеться больше и больше, а мама будет раздражаться все чаще и чаще.
Матери с изменяющимся настроением — наверное, самый распространенный случай. Качество эмоционального обмена с ребенком зависит от настроения мамы. Реакции мамы непоследовательны: она то злится, то испытывает вину, то любит и заботится и т.д. В похожих ситуациях реагирует совершенно по-разному. В результате ребенок начинает учиться считывать мамино настроение и какую-то часть своей спонтанности утаивать от мамы, а какую — предъявлять, чтобы получить одобрение и не «нарваться». Он напряжен и постоянно подстраивается под настроение родителя, ему очень страшно быть внезапно отвергнутым.
Эти стадии общения с ребенком называются стадиями довербальной интерсубъективности: то, что происходит до того, как появляется возможность говорить словами. Нарушения на этой стадии могут давать и компенсаторный эффект: ребенок научается давить на других, чтобы получить желаемое. Становится наглым или демонстративно обидчивым.
Чем меньше эмпатии и чем больше своих собственных, личных реакций будет размещать родитель по отношению к малышу, тем более нецелостной, разрозненной и расколотой будет формироваться личность ребенка.
Родитель, умеющий замечать ребенка, отделять свои эмоциональные реакции и потребности от потребностей дитя, сможет отразить его так, чтобы малыш почувствовал свою отдельность: что он другой человек, отличающийся от мамы. Тогда малышу будет спокойно: он получает сигнал «я знаю, что ты знаешь, что со мной». Но, к сожалению, не все родители могут проявлять эмпатию.
Если вы заметили или почувствовали в описаниях что-то похожее на вашу историю, вы можете больше понять о том, как и почему сформировался ваш характер, а также осознать те внутренние установки, которыми руководствуетесь.
Какой для вас — мир? Опасный или безопасный? Вы нужны миру или нет? Что вы должны этому миру? Что вы хотите получить от этого мира?
Ответы на эти вопросы могут немного прояснить ситуацию: какое послание бессознательно адресовали вам родители. С этим посланием вы можете жить, исходя из него строить свое общение и поведение с другими. Именно исходя их этих посланий вы можете подстраиваться под других людей (ожидая взамен, что они позаботятся и не отвергнут вас) и бояться одиночества. Или наоборот, явно пытаться подчинить других своим желаниям.
Заниматься собой в присутствии другого
Если у ребенка не было возможности просто быть рядом с мамой, при этом заниматься собой и не чувствовать в этом никакой сложности, никакой тревоги, он, скорее всего, вырастет травмированным.
Чувствительность мамы к моментам личного одиночества ребенка, уважение к этому одиночеству, поможет ему научиться переживать его спокойно и с удовольствием. Не пугаясь исчезнуть и быть забытым, а также не испытывая вину за то, что забыл о других.
Человек, зависящий от реакций людей и боящийся одиночества, будет бессознательно заставлять реагировать на него, не позволяя игнорировать и бросать себя. Имея психологический дефицит, он, по сути, станет насильником для других людей. Как когда-то другие — были насильниками для него.
Родительские эмоциональные послания «хранятся в нас» все время. Иногда мы замечаем лишь вершину айсберга: почему-то возникающий страх или тревогу. Или же просто ловим себя на каких-то нелогичных действиях: не понимая, зачем мы их совершаем.
Но потом мы можем задумываться: почему я делаю именно так? Почему я чувствую именно так? Что происходит?
И с этим можем приходить в терапию. Потому что это и есть та «вершина айсберга», которую мы заметили и которая не дает покоя. Возможно, все могло бы быть по-другому?
Человек, которому непереносимо одиночество, будет стремиться в сладостное слияние. А за слияние нужно всегда заплатить. Своими личными нуждами, своей свободой. Также, как дети тревожных, раздраженных матерей или матерей с изменяющимся настроением платили за слияние с ними своей спонтанностью и свободой проявления.
И потом платят всю свою жизнь, потому что находят таких «матерей» в своих спутниках жизни, друзьях, родственниках. И все-все близкие отношения строят по одному и тому же принципу: ни за что не допустить одиночества. Они готовы заплатить буквально всем за это. Стать кем угодно, но не собой.
Беседа с терапевтом — это попытка нащупать себя, которого вы давно потеряли. И слово «одиночество» со временем потеряет этот ужасный былой окрас, а станет словом, которое вмещает совсем другие смыслы: я одинок — я сейчас наедине самим с собой. И мне очень хорошо, я с радостью готов встретиться с другими.
А с человеком, которому самому с собой хорошо — ведь одно удовольствие общаться.
Автор Елена Митина
