«В год меня побрили налысо, но это не помогло — волосы так и остались жидкие.
— Не знаю, в кого у нее такие волосы» — говорила мама каждому встречному и поперечному. Весь мир знал, что у меня тонкие, неудачные волосы, сквозь которые видна кожа головы.
— Челка тебе не идёт, это просто ужасно.
— Какой-то крысиный хвостик, а не косичка.
— Уши! К этим волосам ещё и уши!
Мама сражалась с моими волосами, сколько я себя помню. Это было сокрушительное поражение.
Желток, лук, хлеб, дрожжи. В 10 классе я сказала: «Мама, оставь мои волосы в покое! Я больше не могу!».
Мама не разговаривала со мной два дня, а потом отвела меня в парикмахерскую и скорбно велела стричь под мальчика. Она кричала на весь салон: «Уродуйте ее!». Я не сопротивлялась.
Но самое обидное случилось пару лет назад. К маминому дню рождения я нарастила волосы.
Я думала, мама, наконец, будет рада.
— Смешно! — сказала мама, — я-то думала, ты, наконец, повзрослела».
*
«Мне было 6, когда родилась сестра. В семь я пошла в школу. Сейчас я знаю, что то, что произошло с мамой, называется выгоранием. Тогда мне казалось, что она меня ненавидит. Она раздражалась на все: плохо вымытую посуду, неверно сказанное слово, испачканные манжеты, просто взгляд. В будни меня кое-как спасала продленка, в выходные спасения не было. Я была виновата в том, что мало помогаю с сестрой, плохо ем, недостаточно хорошо учусь, быстро расту.
Как-то раз я спросила, за что она так меня ненавидит и получила по губам, нижняя треснула, пошла кровь, мама испугалась и просила не говорить папе — мы обе рыдали, через неделю я получила затрещину, когда забыла выключить суп и сожгла кастрюлю.
«Зачем я Вас родила?» и «Лучше бы Вас не было» — слова, которые я слушала все школьные годы. Говорят, они самые счастливые, а мы с сестрой стараемся вообще не вспоминать это время.
Я выросла, у меня сын, мама его обожает. Муж хочет второго ребенка, а я боюсь: боюсь повторить семейный сценарий, боюсь не справиться и, как моя мама, испортить детство своим детям».
*
«В группу по танцам я пришла самая последняя. Набор уже закончился, но маме как-то удалось договориться. На выступлении я единственная забыла движения.
Мама встала и вышла из зала. Это был позор. Больше на мои выступления она не ходила.
«Второго такого унижения я не переживу».
Концерты, отчётные мероприятия, праздники, аплодисменты и поддержка в зале — у всех, кроме меня.
— Мам, можно я брошу, раз это никому не нужно?
— Ты делаешь это в первую очередь для себя! Хочешь, чтобы я перестала тебя уважать?
Я ненавидела танцы, но ходила. Я должна была «уважать себя».
А потом бросила.
— Ты никогда ничего не доводишь до конца, ты просто пустышка.
— Но это все из-за тебя! Это ты меня не поддерживала!
— Нет, это все из-за тебя.
Каждый раз, когда я рассказываю о чем-то маме и нуждаюсь в поддержке, неизбежно оказывается, что все из-за меня: предала подруга, бросил молодой человек, отказали в повышении. Можно бы уже перестать рассказывать, но я продолжаю и продолжаю надеяться. Может когда-нибудь мама просто меня обнимет и скажет: «Дерьмо случается с лучшими из нас, у тебя обязательно все будет хорошо. Или даже просто: «Я тебя люблю».
*
Это истории моих знакомых. Только три из них — мне прислали их гораздо больше. Я просто спросила: «Курс «Я и мама» — тебе актуально?» И была уверена, что этим трем точно нет.
Ольга Коровякова,
сооснователь Школы осознанного родительства «Большая Медведица»
